27 мая 2020
1786
Настоящее (2011)
Живые истории за ширмой успеха. Нелегкое чтиво.
Эти истории — совершенно реальные истории совершенно реальных людей.
В какой-то момент я поняла, что больше не могу молчать — все эти истории переполняют меня, в них огромная красота и ПРАВДА. А правда делает тебя свободным, свободным выбирать — какую жизнь тебе жить.
Люди часто приходят к консультантам на переломе, когда понятно, что ТАК дальше жить нельзя. Именно на этих переломах человек открыт и честен перед собой как никогда. В этих историях — то самое пиковое переживание. И каким бы болезненным оно ни было, именно оно дает силы сделать иной, новый выбор в своей жизни.
Огромная благодарность моим клиентам, позволившим опубликовать их истории.
Душа болела
Душа болела, а она искала ответ на вопрос, который всегда задавала себе и ВСЕГДА находила ответ — что делать? Что делать? Как жить дальше? Мозги как будто прыгали внутри, но все ответы, которые приходили, были старыми и негодными. Когда-то они могли быть хороши. Но сейчас не годились ни на что… Всё рухнуло. Она не могла жить привычным образом.
И дело даже не в том, что он, Любимый, не любил её, и не в том, что он предпочёл другую женщину… А в том, что она вдруг как-то резко и сразу поняла — никто и НИКОГДА не любил её так, как ей хотелось бы, просто так, ни за что. Такую, как есть… Вот так просто — НИКТО и НИКОГДА.
А ведь ей 41 — уже? Еще? И в жизни ее были мужчины. Не то, чтобы много, но были… Был муж, целых 13 лет.
И, в конце концов, она-то любила! Или это тоже иллюзия? Мозг привычно пытался цепляться за «достижения» — она создавала себя сама и очень гордилась этим.
Никто не дает ей больше 35, она старательно обманывает время. Всё, что у неё есть, добыто собственными руками — и эта квартира, и собственный маленький, но симпатичный бизнес, и даже сын! Годы и годы труда и не то, чтобы безрадостного или результаты не те. Нет, и сын — солнышко и работа — любимая. Да и на себя в зеркало смотреть приятно.
Просто всё это, всё это с одной целью — чтобы наконец-то получить любовь, ту самую, когда понимаешь, что это половинка твоя и точка. Все старания для того, чтобы заметили меня, меня. Такую необыкновенную, такую красивую, такую замечательную, такую способную любить… «Вот-вот, и тут ты такааая способная», вслух произнесла она, «такаааая, дальше некуда!»
Помнишь, в юности подруга была? Называла себя честной советской давалкой. Вот-вот. Это не она, это ты — Давалка. Именно так, с большой буквы и с высоким смыслом, Мать Тереза, блин! Ну а надо, так и «дать» могла. Но больше всё выслушать-поддержать, вдохновить и прочее.
И всё с надеждой, что для себя президента выращиваю. Давать-то давала, но ярко показывала — ты без меня, дружок, — ничто. Пустое место, так что сиди, не рыпайся. Щас мы тебе крылышки подрежем, сделаем нужной конфигурации, чтоб летал на определенное расстояние и по заданному курсу!
«Да ладно, чего уж ты, так-то на себя жестоко наговариваешь», — вступился внутренний адвокат. Ведь и проблески бывали, когда делала действительно бескорыстно. Да и кто живёт иначе!
Но ведь ужас–то не в этом давании — где же за всем этим я сама? На себя — ни времени, ни сил, всё туда — на созидание «любви». На демонстрацию — какая же я хорошая, понимающая, принимающая, естественная, слабая, сильная, разная, живая, самодостаточная, зависимая, сексуальная, застенчивая, талантливая и особенная, самая ЛУЧШАЯ! И для себя большинство сделанного тоже, чтобы продемонстрировать успех — видите — как я себя делаю!
Всё это так. И что? Делать-то что? Делать-то? Жить-то как?
Пытаюсь открыть рот и понимаю: что-то, что хочу сказать — оттуда, из желания получить любовь. Всё, что хочу сделать — оттуда, из желания получить любовь.
Потешно, хожу, прошу, требую, вымогаю, унижаюсь. Ручки тяну… Мне дают, а я не беру — говорю — не то, опять не то. Не так, не от этого человека. Беру только то, что соответствует моим представлениям — как должно быть. Беру только то, чего добивалась, да оно все равно не тем оказывается…
Ну, да, да, да! ДЕЛАТЬ что?
Раздался телефонный звонок, звонил сотрудник с каким-то очень важным вопросом, который никак не может решить он сам. Она начала объяснять — как и что делать, и еще и еще. Успокаивать, разъяснять, и вдруг почувствовала, что её качает, тошнит, всё плывет перед глазами — она знает это состояние — еще немного и потеря сознания. Быстро вспыхнула в голове мысль — как же меня тошнит от людей! Всем вечно что-то надо от меня. Вздохнув, она закончила разговор, как смогла мягко, залезла под одеяло и свернулась клубочком.
Так вот и остаться бы здесь, лежать, лежать. Ничего не делать. Тревожные мысли на тему — «и кто же будет кормить тебя и твоего сына» удалось отогнать.
Завтра, всё завтра. Завтра будет день, будет хлеб.
Если бы…
… Если бы она была мне приятна как женщина, если бы я ей был приятен, если бы она смотрела на меня как прежде, если бы она не придиралась ко всему. Если бы я не изменился, если бы не моя появившаяся внутри свобода. Если бы дети не были такими замечательными. Если бы я еще не понимал — как же я хочу… Если бы, то можно было бы всё вернуть?… Если бы…
… Если бы я тогда пошла к нему жить, если б я приняла его любовь, если бы не испугалась. Если бы он был чуть моложе и чуть красивее. Если бы его звали не Гришей. Если бы он не был лимитчиком, жившим в общежитии. Если бы он уже имел высшее образование, а не учился на вечернем… Если бы я не была такой дурой, судившей по каким-то внешним признакам и не гонялась бы за внешними атрибутами. Если бы я умела ценить настоящее… То, может быть, сейчас я была бы счастлива?… Если бы…
… Если бы я тогда родила ребенка, ему было бы уже шестнадцать. Если бы этот козел, от которого я забеременела, не был бы козлом и пьяницей, если бы я могла на него положиться, если бы мне не было стыдно рядом с ним. Если бы я ценила себя выше и видела свою красоту. Если бы я позволила себе встречаться с другими ребятами. Если бы я не была такой трусихой. Если бы я не боялась — что скажут родители, и не боялась, что зарублю напрочь всю свою жизнь и все возможности…То, может быть, я не зарубила бы ее, эту жизнь? И не была бы так одинока?... Если бы…
… Если бы я тогда не уехал, настоял бы на своем. Если бы я не испугался за свою карьеру. Если бы не побоялся сказать правду. Если бы пошел учиться и сдал этот чёртов экзамен. Если бы не упирался рогом, доказывая всем, что я такой крутой. Если бы я признал свою вину, свою ответственность за происходящее. Если бы я послушал своего друга. Если бы… То, может быть, не сидел бы сейчас в этом грёбаном кабинете, тихо ненавидя и эту работу и этих людей… А качался бы на морских волнах в собственной яхте… Если бы…
… Если бы я не боялась остаться одна, если бы не ответственность перед ребенком, если бы не чувство вины. Если бы я не боялась остаться в старости без копейки, если бы не обязательства на работе, перед другими людьми… Я бы уехала куда-нибудь к морю, делала бы какую-нибудь простую работу, так, чтобы никто меня не трогал особо, — уборку какую-нибудь… И писала бы, писала бы рассказы… Если бы…
Зеркало
Боже, какая я страшная! Просто бегемот какой-то. Нет, я не могу это видеть, это невозможно! Толстая уродина. Нос длинный! Глаза красные. И старая какая…
Я даже когда худею, все равно себе не нравлюсь. Я однажды похудела очень сильно, а потом как-то утром посмотрела в зеркало и сказала — «Этого не может быть!» — и поправилась.
Нет, я не могу, сколько можно плакать. Это ничего не меняет!
Ну, объясни мне, объясни, почему другие, ну просто тёти Моти, считают себя красивыми и прекрасно себя чувствуют! Посмотришь — ну, крокодил крокодилом, а всё у нее хорошо. И муж рядом нормальный.
А я? Вечно гоняюсь за чем-то, за кем-то. Мне готовенького подавай. Богатого, состоятельного. Или нет — того, кто меня не ценит!
Мой бывший говорит — тебе накрашенной ещё хуже. А сам-то — страшно смотреть! Я, правда, в люди его вывела, костюмчики носить научила, и ведь думала: «Вот, теперь он зарабатывать будет, а я — женщина, я просто рядом». Свой бизнес совсем забросила — у меня доходы в 4 раза упали. Зато в его дело вложилась. И он теперь процветает, действительно процветает.
А я? А я страшная. А он себе молодух пачками заводит.
Ну, скажи, скажи — что делать?
Неужели всё так безнадёжно? Я же смотреть на себя не могу, тошнит просто. Вот сейчас смотрю и реально тошнить начало. Мне не на что надеяться. Да? Ведь кому я такая нужна — мало того, что уродина. Бегемот, так ещё и сама себя ненавижу.
Вот эти мужики живут, как хотят! «Бабки» зарабатывают и тратят. Радуются жизни, не оглядываясь ни на кого. А тетки все курицы у них, тёти Моти.
А я тоже так хочу жить! Просто делать, что хочу без оглядки! Зарабатывать и тратить. Ну и пусть на мужика буду похожа, курицей быть не хочу! Так хоть радость будет. А то ведь я вообще скоро забуду — какая я –– живая, настоящая? И что такое радость?!
…….Замутиииить надо что-то новенькое…….
Ну что, солнышко, ты вроде бы и ничего, не такой уж и бегемот… Вон как глазки-то заблестели…
Просто забыла…
Ты решила быть сильной?
Кажется, я всегда такой была, просто забыла...
Она тупо смотрела в экран монитора. Заказ скоро надо было сдавать, но ничего не получалось, идеи не шли. Горло сжимало и перехватывало, было трудно дышать, привычно подступала усталость и тошнота.
И так же привычно звучал голос мужа, откуда-то издалека, как будто сквозь вату слышала она: «Ну что же ты за дизайнер, если даже с этим справиться не можешь. А в твоем бизнесе такой бардак. И приятельницы твои сели на тебя и поехали, ты делаешь всё. Ты ничего не успеваешь. И вот это что тут у тебя? Так неправильно и некрасиво. Давай я тебе помогу, сделаю! А когда ты поедешь на завод? А к клиенту? Ты когда…? Когда...?»
Сил сопротивляться не было. И это я делаю не так, и вот это тоже не так… И тут ничего не понимаю, и здесь… Ошибка за ошибкой! Просто всё валится из рук. И мама, и папа вторят — «Как дела? Как ты думаешь жить дальше? Что будешь делать?»
И работы столько, что ничего не успеваю… Всё сама — везде договориться. Понять, что нужно клиенту, сделать как нужно. Работать, думать, рисовать просто некогда! Малыш всё время просит играть. Офис мне сейчас не потянуть, а дома покоя нет: то муж, то ребенок, няня какая-то беспутная, никак нормальную не подберу. Чувствую себя как шарик в безвоздушном пространстве.
Ты понимаешь, я чувствую себя как шарик в безвоздушном пространстве.
Я даже не понимаю, действительно ли я делаю то, что мне нужно. Действительно ли я хочу заниматься творчеством. И заниматься творчеством, и управлять своим делом.
И что делать с подругами. Я не понимаю, как мне строить отношения с ними после того, как мы стали вместе делать этот бизнес. Я чувствую себя обязанной, я не хочу их потерять. Не хочу терять дружбу, она мне дорога! У меня ведь фактически больше нет друзей, кроме них. А сейчас так получается, что в нашем общем деле всеми административными вопросами занимаюсь я, и на творчество времени мало. А я ведь тоже художник! Или не художник? Я уже и не знаю…
А денег при всей этой нагрузке я получаю столько же, сколько и они. Но ведь у меня получается продавать, хорошо получается! Потому что я чувствую — ЧТО нужно людям!
«В общем, я совсем растерялась, ничего не понимаю», — сказала и замерла с вытянутой вперед рукой ладонью вверх.
В эту же секунду раздался стук в дверь гостиничного номера, где мы разговариваем.
Горничная: «Извините, я просто принесла наш комплимент — шоколадку».
«Надо же, я четыре года останавливаюсь в этой гостинице. Это впервые!
Видимо, шоколад принесли тебе» — и я положила шоколадку в её раскрытую ладонь.
«Что это значит для тебя? Вот так, шоколадка. Нечаянно. Прямо сейчас и прямо в ладонь?», — спросила она.
Тишина и… совсем другой голос, спокойный и сильный: «Я занимаюсь СВОИМ делом! Это моё! Я точно знаю! И я съем её сама, всю, и с тобой делиться не буду! Я НИКОГДА так не делала — вот так, сама, чтобы ни с кем не делиться!»
Пару месяцев спустя.
Да, я теперь работаю одна, было тяжелое расставание с подругами. Да, муж по-прежнему считает, что это и это я делаю не так, но как-то меня его замечания мало трогают… И малыш очень радует. С ним я могу вот так просто расслабиться и течь, творить, просто быть собой. Трудно, конечно, работы много. Заказы есть. И понятно — что делать. Загруз большой, надо как-то разруливать всё во времени, но ничего, постепенно утрясу…
Ты решила быть сильной?
Кажется, я всегда такой была, просто забыла….
Серые люди
Я ненавижу людей!
Какой ужас. Я была в метро. Я видела эти лица в метро. Эти выражения на лицах и меня охватила злость. Как можно так жить?! ТАААК?! Не жить, а выживать. Почему же они не шевелятся? Почему не ищут лучшего? Мне кажется, им ничего не надо. Они как-будто живут в серых клетках и вовсе не собираются оттуда выбираться. Они не видят солнца!
Я так боюсь оказаться там. Среди них. Среди тех, кому ничего не надо и кого ничего не радует. Я боюсь, я так боюсь. Что не хочу замечать, что я уже там. Меня совсем ничего не радует. Мне мешает мой муж. Мой сын. Мне хочется постоянно плакать. Я не знаю, куда мне деться от этой тоски.
Муж говорит: «Что тебе надо, ты вся в шоколаде?!»
А я хочу просто грустить! Я хочу, чтобы меня не заставляли радоваться! Я боюсь, что мне вообще никто не нужен. Просто вообще. Только не трогайте меня!
Я не живу и боюсь начать жить! Я не знаю — как это — жить? Я не умею жить, когда не влюблена. Только любовь делает меня красивой. Приносит радость и смысл. Я летаю, сворачиваю горы, когда люблю. Но любви нет…
Уже четыре года я имитирую оргазм, и я сказала об этом мужу. Но, похоже, его это не очень задело, ему все равно. Я не могу достучаться до него. Он весь в своих схемах и планах. Деньги. Планы. Деньги. Планы.
Я устала, устала, устала… Я не могу делать даже то, что мне нравится.
И всем кругом что-то нужно от меня. И они вовсе не хотят что-то менять.
А я боюсь, боюсь, боюсь. Боюсь… Боюсь потерять мужа. Боюсь одиночества. Боюсь, что я так и не стану той, кем хочу, какой хочу… Боюсь, что не получится, что ничего не получится… Боюсь…
Ну, какие же серые люди. И какая я — серая.
Как мы можем вам помочь
Если вы проходите сложный жизненный период и нуждаетесь в помощи, то вы можете записаться на коуч-консультацию.
Если же вы хотите кардинально все изменить, жить в согласии с собой, максимально использовать свой потенциал и найти новые ресурсы для деятельности, то вам может помочь в этом трансформационная программа переподготовки «Интегральные технологии развития людей и организаций».
1786